Дикий - Страница 41

Теперь я уже каждую ночь отрабатывал этот прием и не давал змеюке спокойно охотиться, в итоге эта рептилия прекратила гипнотизировать наш барак и больше не тревожила нас по ночам.

Я немного сожалел, что змей не захотел продолжать наше единоборство, зато остальной народ был счастлив, что змий, с одной стороны, перестал до нас домогаться, а с другой – расшугал всех окрестных хищников. И теперь работать на лесозаготовке было намного безопасней.

Правда, была и другая сторона медали, наши охотничьи трофеи стремились к нулю, в силки добыча попадалась крайне редко, а подстрелить какого-нибудь хищника можно было только из моего нового, дальнобойного винтаря.

Это был уже не простой карабин, а профессиональное охотничье оружие. Энергия выстрела была выше в два раза, пуля была тяжелей и дистанция прямого выстрела была 500 метров по грудной мишени, в отличие от карабина, у которого та равнялась тремстам. Дополнительно ствол был оснащен дульным тормозом, а в приклад был встроен компенсатор отдачи.

Так что к приезду лесовозов у нас были довольно скромные доходы по сравнению с предыдущими месяцами. На свою долю набрал простых боеприпасов для тренировки и разной бытовой мелочевки.

Котенок уже немного подрос и перешел с молока на мясо, правда, зубов ещё у него прорезалось мало, и мне приходилось разжевывать для него.

Как выяснилось, это была самочка, когда отбирал котенка, то не смотрел на пол, руководствовался чисто эстетическим взглядом, и выбрал котейку, который больше всего понравился по окрасу.

За то, что она подолгу мурчала, когда устраивалась у меня в ногах, прозвал её Мурка.

Заниматься с Муркой было ещё рано, и я просто играл с ней, когда вечером возвращался с работы. Она так уморительно гонялась за привязанной к шнурку шкуркой, что я иной раз забывал, что это не простая кошка.

В один из вечеров решил порасспрашивать Кая про женские лагеря, у меня все не укладывался в голове рассказ той проститутки. Не верилось, что женщины так же, как мы, валят лес и отстреливают хищников.

– Нет, у них все по-другому, – отвечал он мне. – Тех, кто не согласился пополнить передвижные бордели, отправляют на сельхозработы. Когда бригада сидельцев расчищает достаточную площадь от деревьев, к ним под бок размещают бабский лагерь. Мужички продолжают валить лес и заниматься охотой, а бабенки занимаются сельским хозяйством. Понятное дело, что они не просто там смотрят друг на дружку через колючку, а вовсю пользуются присутствием противоположного пола. Беспредел по отношению к женщинам администрация не одобряет, и если какой-нибудь сиделец изнасилует зечку, и та на него нажалуется своей старшей барака, то такому архаровцу по следующему приезду лесовозов просто ампутируют стручок. Так что в таких поселениях происходит все по согласию, и нередко возникают устойчивые пары, потому что все блядовитые шалавы уже отсеялись до этого. Вот такие парочки уже могут себе строить отдельное жилье, и через несколько лет на месте двух бараков вырастает нормальное поселение. Таким поселкам администрация идет навстречу и увеличивает цену закупки на продукцию, производимую поселением. Ты думаешь, какого хрена мы так усиленно валим лес, тоже надеемся, что к нам подселят бабенок, вот и расчищаем изо всех сил территорию. При нынешних темпах, думаю, за пару лет управимся.

Да, подумал я, даже в таких условия человек стремится к лучшему, а администрация этот процесс мотивирует, чтобы народ на-гора выдавал побольше продукции.

Через декаду к нам привезли пополнение, десять человек.

Космических бродяг среди них не было, все они до этого промышляли на планетах.

Если в основном народ выглядел пришибленно, то парочка бугаев резко выделялись на их фоне.

Когда новичков прогоняли через процедуру знакомства, как и нас с Редом и Золом несколько месяцев назад, то основная масса отвечала на вопросы вполне адекватно, не борзея. Когда очередь дошла до этих двух уркаганов, те начали гнуть пальцы, явно нарываясь. Кай не стал обострять и, после выяснения кто есть кто, рассказал вводную лекцию по местным особенностям. После этого новичкам определили место, и все начали укладываться спать.

Когда один из этих отморозков проходил мимо моей шконки и заметил Мурку, то, гаденько так ухмыляясь, спросил:

– Что, кошечек любишь?

Я его вопрос проигнорировал, это был явно не тот человек, с которым бы я хотел пообщаться. Тот, не дождавшись от меня ответа, направился к своим нарам, что-то бурча себе под нос.

Поутру, после завтрака, все собрались на работу, а эти два недоноска отправились в барак, все прифигели от такой наглости и пошли выяснять, что за дела. Те уже улеглись на свои нары и, видимо, решили поспать после сытного завтрака.

На вопрос Кая, что происходит, те отвечали, что им по понятиям западло работать, и что мы все можем идти на хрен, а то мешаем им спать.

Пахан больше вопросов не задавал, просто кивнул своим подручным, и те направились поднимать беспредельщиков, те не стали ждать и резво соскочили со шконок, видимо, ожидая такого развития событий, и специально провоцировали Кая.

Бойцами они себя показали отменными, с легкостью раскидав пять человек.

Я понял, что пора вмешаться, и приложил одного из них ментальным ударом, второй не мог понять, из-за чего сомлел его друг, и бестолково озирался по сторонам, тут очухались подручные пахана и дружно навалились на него. Один он уже с ними справиться не смог и в итоге оказался связанным на полу. Потом связали оглушенного мной и начали его приводить в чувство.