Дикий - Страница 62

Второй слой для капитана и старших офицеров отличался только тем, что я сотрудник СБ с пси-способностями, после травмы у меня случаются немотивированные приступы агрессии, и во избежание жертв среди экипажа и пассажиров мне приходится носить изолирующий шлем.

Такие шлемы работали в обе стороны, помимо того что они нейтрализовали псионов, они также препятствовали воздействию ментальных волн на мозг человека. Девайс был изобретен во время войны с жуками, которые вовсю пользовались ментальными атаками и по первому времени выносили вчистую экипажи кораблей, пока не был изобретен способ противодействия – генераторы белых шумов, которые деструктировали ментальные волны.

Мой шлем от стандартного отличался только тем, что имел блокирующее устройство на застежке.

Когда я первый раз появился в столовой с этой штукой на голове, народ на меня с любопытством оглядывался и начинал шептаться. Вначале СБшник, приставленный ко мне, везде меня сопровождал, но по прошествии нескольких дней, видимо, ему это надоело, и я уже начал передвигаться по кораблю самостоятельно.

С этой кастрюлей на голове в медкапсулу для ускоренного обучения смысла лезть не было, так как помимо действия ускоряющего препарата, на мозг в медкапсуле воздействовало волновое облучение. СБшник, нехороший человек, сидеть и караулить меня отказался, поэтому основными моими местами посещения стали спортзал и вирттренажеры, в них можно было подключать нейросеть через запястные разъемы.

СБшник мне настойчиво рекомендовал проработать управление фрегатом, из этого я сделал вывод, что на нем-то мне и предстоит выполнять задание моих тюремщиков.

В спортзале я своими навыками рукопашки не светил, то бишь не подключал имплантат ускорения, так, стучал потихоньку манекен. Хоть рукопашка у меня и была всего в третий ранг, но с помощью длительного пребывания на сверхскорости я мог вынести и обладателя пятого ранга.

Зато в вирттренажере был режим боев с реальными соперниками, которые находились в соседних капсулах.

Транспорт, как я понял, выполнял плановую ротацию кадров, и на корабле была тьма народу.

Среди пилотов шло постоянное соревнование и борьба за первое место. Такие пострелушки были намного интересней противостояния с искином, ведь здесь присутствовал человеческий фактор.

Я вначале в их игры не лез, а только наблюдал со стороны, в зале была огромная голограмма, на которую выводились виртуальные бои между соперниками. Все ожидающие своей очереди могли видеть все перипетии сражения. На бои чемпионов вообще сбегалась куча народа, который болел за своих фаворитов и делал ставки.

Я, насмотревшись на это безобразие и подметив несколько моментов, на которых можно было подловить вояк, тоже решил принять участие в этом турнире. Ребята действовали как-то шаблонно, как по учебнику, видимо, недавно закончили летное училище. У меня же, помимо баз, были такие матерые наставники, что можно было рассчитывать на неплохой результат.

Нет, тут тоже были свои «зубры», но они находились в первых строчках рейтинга, и чтобы с ними сразиться, надо было пройти через целую кучу претендентов.

Вот этими претендентами я и занялся. Памятуя о наказах куратора, воевал на фрегате против своих одноклассников. В соревнованиях было несколько подгрупп, и я участвовал в той, где сражались фрегаты.

Были и смешанные бои, но там уже участвовали командами. Я тут был чужаком, поэтому в командных схватках участия не принимал.

Поначалу у меня не клеилось, все-таки фрегат был поманевренней эсминца, и надо было к этому приноровиться, сверхспособности я из-за шлема применить не мог, да и навряд ли в тренажере они будут работать, поэтому бился на общих основаниях.

Бои происходили с переменным успехом, то я выигрывал, то меня выносили, и я продолжал болтаться внизу турнирной таблицы.

Но вот настал переломный момент, я наконец-то смог сродниться с фрегатом и начать пользоваться всеми его возможностями. Соперники начали выноситься один за другим, большой разницы в их квалификации не было, и я попер вверх по рейтингу семимильными шагами.

Как я уже говорил ранее, имитация смерти в капсуле была весьма болезненна и добрых чувств не добавляла.

После одного из боев, где я сжег своего соперника движками, после того как мы повыбивали друг дружке практически все оружие, а в оставшихся стволах закончился боезапас, оппонент, видимо, посчитал мои действия неблагородными, и когда я вылезал из капсулы, мне неожиданно прилетел в подбородок сокрушительный удар.

Меня отбросило в сторону, и на миг потух свет, когда зрение вернулось, я увидел, что этот хрен летит ко мне с желанием попинать ногами, все мое благодушное настроение резко прошло, и я врезал стопой по голени набегавшего. Тот споткнулся и инстинктивно дернулся – хватаясь за отбитую ногу, я перешел в режим ускорения и пружиной взмыл с пола, одновременно с подъемом нанося ему удары в корпус руками, все выше и выше, начиная с паха. Удары были не сильные, но полностью дезориентировали противника, когда под конец этой серии я практически выпрямился, а соперник начал скрючиваться, последовал завершающий удар коленом в голову в прыжке. Тут уж я вложился от души, делегата аж подкинуло на месте, и когда он ссыпался мне под ноги, признаков сознания я в нем не наблюдал.

Народ стоял опешивший и пока никаких действий не предпринимал, да и немудрено, хоть здесь в основном и находились пилоты с имплантатами ускорения, но мало кто из них практиковал это ускорение в рукопашке, неизбежные растяжение связок и переломы лучевых костей рук отпугивали от такой практики. Не сказать, что это я такой уникальный, абордажники у нас вовсю пользовались ускорением, но пилоты ВКС были белой костью и на всяких космодесантников плевать хотели, а не то что брать с них пример.